Сергей Готье: «Наши пациенты не должны быть заложниками тех, кто в трансплантации не нуждается»
Главный трансплантолог России, директор ФГБУ «ФНЦТИО им. ак. В.И. Шумакова» Сергей Готье в интервью +1 рассказал о перспективах развития трансплантологии в России.
— В Госдуме сейчас идет обсуждение законопроекта «О донорстве органов, частей органов человека и их трансплантации». Открывает ли он новые возможности для развития трансплантологии в России?
— Стране нужна сеть трансплантационных центров и система сохранения донорских органов. Если человек скончался в больнице от травмы головы или инсульта, его необходимо рассматривать как потенциального донора. Тогда его почки не пропадут, будут изъяты вовремя и пересажены тому, кто стоит в очереди. Такой системы сейчас нет, и законопроект предполагает ее создание. Например, велика потребность в донорских почках. На 85 субъектов федерации у нас всего 45 региональных центров. Москва берет на себя 25% всех трансплантаций, но мы не можем прооперировать всех! А пять лет жизни пациента с пересаженной почкой экономит государству миллион рублей.
— Поможет ли единый реестр прижизненных волеизъявлений граждан изменить отношение к посмертному донорству в обществе?
— Пациенты, нуждающиеся в пересадке, являются заложниками мнения людей, которым она не нужна. Знаете сколько в России посмертных донорских изъятий на миллион населения в год? Три! А в Испании, Хорватии — до 40. Сейчас в нашей стране принята презумпция согласия, но мнение родственников учитывается всегда. А в европейских странах учат со школьной скамьи: после смерти ваши органы могут кого-то спасти. Общероссийский регистр данных позволит человеку пойти в поликлинику и оставить запись о согласии стать донором.
— Есть ли возможность сказать: «Нет, я не хочу»? Не приведет ли это к массовым отказам?
— Именно регистр отказов принят в большинстве стран. Приведу в пример Австрию. Там действует жесткая презумпция согласия. Нет данных в регистре отказа — органы берут, если они подходят. И австрийцы с этим согласны. Они так воспитаны. Мировой опыт показывает, что и у нас массовых отказов не будет.
— Применяется ли сейчас практика посмертного изъятия органов у детей?
— Таких случаев пока нет. По закону, изъятие органов у умершего ребенка возможно при констатации смерти мозга и только с согласия родителей. Но, хочу обратить внимание: если у ребенка нет родителей, он никогда не рассматривается как возможный донор. И разговоры о том, что наших сирот «пустят на органы», не имеют под собой совершенно никаких оснований!
— Ваш центр лидирует в области детской трансплантологии, каковы последние достижения?
— Мы больше не направляем за границу детей, нуждающихся в пересадке печени. В год мы делаем до 80 трансплантаций и занимаем первое место в Европе. Мы не пересаживаем маленьким детям сердце: у нас пока нет практики изъятия донорских органов у умершего ребенка. Но во всем мире такие операции единичны. В США — около 10 в год. Пересадку легких детям мы начали, недавно пересадили часть легкого от взрослого умершего донора девочке 13 лет. Она уже выписана, хорошо себя чувствует. Для детей с муковисцидозом, тяжелыми нарушениями дыхания появился свет в конце тоннеля. В регионах на таком ребенке должны не ставить крест, а отправлять в профильный центр.
— Какова роль благотворительных фондов, например, вашего давнего партнера «Жизнь как чудо», в помощи семьям, где трансплантация нужна ребенку?
— Сейчас мы лечим по квотам. Деньги получаем из ОМС или из федерального бюджета. Но часто дети должны экстренно или планово приезжать к нам на обследование и лечение. И бывает, что родителям просто не на что ехать. Им помогают благотворительные фонды, «Жизнь как чудо» и другие. Другой вопрос, если мы делаем родственную пересадку печени детям не-гражданам РФ. И вот здесь фонды, помимо проживания и проезда, могут взять на себя оплату всего лечения, включая операцию.
— А как вы относитесь к платному донорству?
— Вся общественность — врачи, органы надзора, силовые структуры — во всем мире борются против платного донорства. Да, есть ряд стран, где оно разрешено — можно поехать и продать свою почку. Но в РФ это невозможно. Коммерческие сделки с органами и тканями влекут за собой уголовную ответственность. И это правильно.