Успешных кейсов больше, чем «умерших»

— Проект «Платформа» возник как ответ на существующую потребность, или вы опережаете время?

— Потребность и запрос общества на это есть. В России социальное кино еще не стало трендом, но это вопрос времени. Мы уже видим глобальные тенденции, например, в рекламе: крупные корпорации идут в социальную рекламу и в большие социальные медиа-проекты, используя кино как элемент коммуникационных стратегий. Наша задача — создать в России сообщество инвесторов, импакт-продюсеров и режиссеров социальных фильмов. Если в следующем году в нем будет 50 человек с теми подходами к импакт-продюсированию, которые мы разделяем, через год — 100, а еще через год — 200, я буду считать, что проект успешен.

— А кто сегодня делает социальное кино?

— Это независимые авторы, люди, которые очень любят свое дело и верят в то, что благодаря своей энергии, любви к жизни и темам, которые их волнуют, они смогут обогреть космос. Они зарабатывают на тяжелых работах, а потом инвестируют в свои фильмы. И наша задача — помочь им, но только не с позиции благотворительности, а с позиции индустрии. В мире эта индустрия уже есть. Один из наших британских коллег озвучил бюджет социального документального фильма в размере 350 тысяч фунтов стерлингов, и это — без стоимости сопровождающей социальной медиакампании.

— Есть ли в нашем обществе сегодня запрос на социальное кино?

— У меня есть практический опыт: наш фильм «Услышь меня» был показан 25 сентября 2016 года, в Международный день глухих, в 60 городах России, об этом написали ведущие СМИ. Потом состоялось еще более 100 показов в других городах. Только в офлайне, не считая ТВ, это кино посмотрели порядка 20 тысяч человек. В картину инвестировали средства все мировые гиганты по производству слухового оборудования.

— Как вам это удалось? Поделитесь секретом успеха!

— Во-первых, целевую аудиторию нужно сегментировать, как в бизнесе. В случае с «Услышь меня» мы знали точно, кому мы хотим показать фильм: это неслышащие и слабослышащие люди, профильный некоммерческий сектор, производители слухового оборудования, и те, у кого начались проблемы со слухом. Для каждой аудитории снимались разные эпизоды. Мы делаем фильмы с развлекательным элементом, удивляем, поражаем любопытными фактами. Мало кто знает, например, что «отец» нашего космоса — Циолковский — имел проблемы со слухом, или почему оглох Бетховен и как он писал 9 симфонию будучи глухим, какой вклад внесли глухие люди в победу над фашизмом... Мы ставим социальные эксперименты, снимаем вирусное видео, привлекаем публичных людей к продвижению темы.

— Готовы ли социальные кинематографисты, НКО и бизнес к взаимному сотрудничеству?

— Сейчас — на десять процентов из ста. Но это уже немало, потому что год назад это был ноль. Картина «Услышь меня», о которой я уже говорил, это кейс, которым мы очень гордимся и дорожим. Мы его по крупицам строили, чтобы показать рынку, как это должно работать. В импакт-продюсировании очень важно создавать не просто фильм, а целый медиапроект с сопровождением в соцсетях, участием НКО, нужно «выращивать» своего зрителя еще до того, как фильм оказывается на экранах. И конечно, рассказывать увлекательную историю.

— А как складывается дальнейшая судьба тех, кого продвигает «Платформа»?

— У большинства все получается. Например, автор проекта «Код города» Евгений Григорьев снял второй фильм «Напротив левого берега». Георгий Молодцов (VRability) снял фильм про Байкал и недавно представил этот проект в Дубае на международном фестивале. Проект «Дело жизни» о социальном предпринимательстве, продюсером которого я являюсь, получил поддержку Министерства культуры, и в 2017 году у нас будет уже 4 серии. Фильм «Рожденные свободными» режиссера Гаянэ Петросян про незаконную ловлю морских млекопитающих купил Netflix. Успешных кейсов больше, чем «умерших», так и должно быть.

— Думали ли вы об организации фестиваля социального кино в России?

— Возможно. Но не в ближайшем году. Элемент фестиваля мы ввели уже сейчас: у нас прошли 4 показа четырех независимых импакт-фильмов. Нужно видеть примеры и понимать, какой продукт сейчас есть на рынке, копировать лучшие мировые практики социального импакт-продюсирования, вырабатывать критерии эффективности таких проектов, давать им приживаться в России, а на следующем этапе — создавать новое. В завершение скажу, что именно социальное видео в сетях набирает самые зашкаливающие цифры, вызывает смех и слезы, заставляет нас проживать чужой жизненный опыт и ежедневно меняет наши представления о социально значимых темах. Недаром мы сидим в соцсетях. Значит и кино хотим — социальное.